Общая информация
Ремесло и искусство
В самом словосочетании «прикладное искусство» есть что-то уничижительное. Вроде бы как это искусство уже по определению не совсем самостоятельное: оно, видимо, должно «прилагаться» к быту, верно «служить» людям. Можно спорить, так ли уж плохо, ежели художник занимается не «самовыражением», а «жизнестроением»: создает эстетически ценные предметы обихода, насыщает быт художественностью. Гораздо важнее другое — современное прикладное искусство давно перестало быть только прикладным.
Его язык все более утончается, а круг тем и идей расширяется. Причем везде: в столицах и провинции, в Париже и Калуге.Знаменательный факт: если старинные произведения декоративно-прикладного искусства были по большей части анонимными, то современные работы прикладников — обязательно «именные», авторские. И в этой сфере художественной деятельности образность мыслится как выявление личностного начала. А сами современные прикладники — это по большей части люди, владеющие навыками своего ремесла, но не считающие себя ремесленниками.
И уровень художественной культуры в сфере прикладного искусства определяется не крепостью сложившейся системы навыков, канонов, правил, а масштабом художественных личностей — их талантливостью, интеллектом, мастерством.
Например, становление искусства гобелена в Калуге в наибольшей мере связано с именами художников-прикладников Т. Ф. Таненковой и Н. А. Любченко. Эти мастера работают и в соавторстве, и раздельно друг от друга, но совершенно очевидно, что все созданное ими — это явления единой стилевой и идейной направленности: присущее гобеленам сходство весомее и значимее различий.
Любое изображение обращается этими художниками в выразительную вязь реальных и полуабстрактных форм. Изобразительное начало, конечно же, не отрицается, но и не получает значительного развития: контуры обобщаются, пластические объемы как бы сжимаются — и выстраиваются широкие красочные плоскости. Образ мыслится как четкая декоративно-изобразительная формула — психологического состояния, изображаемого явления.
Очень выразительна пластическая характеристика изображаемого: уплощенные поверхности изобразительных форм остро соотнесены с вогнутыми, круглящиеся — с удлиненными, угловатыми… Активным, динамичным оказывается иллюзорное пространство, столь же «вещественное», как и изображения деревьев, трав или птиц. Кажется, что именно оно деформирует воссоздаваемую «предметность», надвигаясь извне, а иногда словно бы пронизывает ее насквозь. Одной из главнейших пластических тем становится именно противоборство неких сил — внутренних и внешних, центробежных и центростремительных.
Вполне очевидно, что гобелены Таненковой и Любченко вполне «декоративные» и вполне «прикладные»: они функциональны, а изображение «погружается» в материал, неотделимо от него. И тем не менее каждый образ — это выразительное «зрелище», нарядная «картина». Притом — умело интонированная, эмоциональная, лиричная.
Может быть, еще более картинны гобелены В. Москалевой. Иные из них даже повествовательны — на особый, сказочный, лад: изображаются сказочные города, сказочные замки, сказочные люди… Самая декоративность гобеленов словно бы мотивируется, «оправдывается» этой сказочностью образного строя. И, может быть, самые интересные среди них — «миниатюрные» шпалеры. Иногда это «объемные» работы, рассчитанные не на развеску, а на «постановку» — своего рода аналог мелкой пластике. Чаще же — небольшие гобеленные «картины», обрамленные, станковые. И еще — очень живописные.
Очень разнородны гобелены И. Т. Полежаевой, жительницы Боровска. Немало среди них абстрактных и обобщенно-декоративных композиций, есть и некие подобия старинных икон. Чаще же это — почти совершенно реалистические пейзажные изображения — образы при этом приобретают качества масляной, а иногда и акварельной живописи. Можно, конечно, спорить, нужно ли и в какой мере нужно считаться со спецификой искусства гобелена, но достойно уважения техническое мастерство художницы, воссоздающей не красками, а сплетением шерстяных ниток не только ясные объемы строений или деревьев, но и мерцающую гладь воды или грязную дорогу, устремляющуюся вдаль…
Несколько театральны по своему духу и строю батики Л. М. Иконниковой. И это несмотря на то, что по большей части это пейзажи и натюрморты. Даже вещи и растения, даже цветы и небо, изображенные художницей, — это в полном смысле слова персонажи: участники некоего эффектного действа. На наших глазах творится призрачное существование — все живет, растет, теплится и светится. Но кажется — вот-вот и исчезнет…
Художник-прикладник Н. М. Смирнов чаще всего имеет дело с материалом неподатливым, инертным и, казалось бы, заведомо «неживым» — с металлом. И тем не менее образцы его металлопластики вряд ли можно именовать конструкциями. Это полноценные художественные композиции, очень целостные, органичные. А порой даже лиричные: при взгляде на них вспоминаются то колосящаяся рожь, то цветы, то деревья… И, конечно же, не о натуралистическом воспроизведении реалий природной жизни идет здесь речь. Образы возникают в результате синтеза наблюдений и памятных переживаний, размышлений и упорнейшей работы.
Не так давно в Калуге возник небольшой филиал Российского творческого центра «Эмалис», чрезвычайно деятельного объединения художников-эмальеров. «Эмалисом» организуются выставки, иного рода акции. Участие в них принимают калужане В. Б. Волкова, Л. Зайчикова и М. Мантулин, официальный представитель центра в нашей области.
Полагаю, что для Мантулина горячие эмали — лишь одна из великого множества сфер его художественной деятельности. И по форме, и по содержанию его прикладные работы мало чем отличаются от станковых или монументальных композиций.
Зато в деятельности Волковой эмальерное искусство — наиглавнейшее. Может быть, даже единственное. Во всяком случае самые лучшие, самые выразительные, самые значительные в ряду созданных ею художественных работ — «горячие эмали». Они воспринимаются и как некие предметные «украшения», и как изображения; это — особенного рода живопись, красочная субстанция которой материальна, весома, полупрозрачна, почти драгоценна.
Эмали Зайчиковой менее изобразительны и более декоративны. Притом диапазон используемых ею выразительных средств очень широк. Некоторые работы подчеркнуто-живописны, подчеркнуто-образны, в них отзывается влияние позднего поставангарда. Другие же, напротив, просто красивы — благороды, изящны, тщательно выделаны. Принципы их создания — это принципы ювелирного искусства. Впрочем, и остро образным, и сугубо прикладным изделиям Зайчиковой почти в равной степени присущи гармоничность цветовых сочетаний, женственная мягкость цветопластики.